ЗЕРКАЛО Запорожья

Секретарь Политисполкома СПУ по массово-политической работе Игорь Панюта с первого дня Евромайдана находится в гуще событий. О том, как меняются настроения, что чувствуют люди, об их тревогах и позиции, - он рассказал газете «Товарищ». 

 - Хочу сказать, что присоединиться к акции протеста - не только моя личная инициатива. Среди митингующих  было много активистов Соцпартии, члены Политисполкома СПУ, киевского городского комитета. Так как общее мнение протестующих - не делать акцент на партийной символике, социалисты вышли без флагов, просто как граждане, которые не могли остаться равнодушными к делу защиты демократических прав народа.

 С самого начала воображение поразило количество участников акции. По моим субъективным оценкам, в первый день, только в основной колонне, которая спускалась от памятника  Шевченко к Крещатику и Майдану, было около 150 тысяч человек.

Что касается общего количества всех участников акции протеста, собравшихся одновременно, то их было как минимум в два раза больше. Чувствовалось, что люди вышли на Майдан по зову сердца. 

Да, оппоненты говорят, что все было проплачено, но это не так. Во-первых, такое количество людей просто невозможно проплатить. Во-вторых, по лицам, по межличностному общению людей было заметно неравнодушие к происходящему. Люди преодолели страх и пассивность. Это вызывало их эйфорию.

При этом хочу отметить, что эйфория – не лучшее состояние для успешной, целенаправленной политической борьбы. Я обратил внимание на кричащие противоречия. В толпе постоянно звучал лозунг: «Слава нации – смерть врагам». При этом половина шедших в колонне была русскоязычных. Возникает вопрос, как относиться к этому лозунгу русским, полякам, татарам, евреям? Все мы – граждане Украины. Разве борьба за демократические права – это не наша борьба? Да, конечно, можно возразить, что имеется в виду «политическая» нация. Но давайте не будем лукавить, авторы этого лозунга понимали его в буквальном смысле: этнические украинцы пользуются всесторонними приоритетами в рамках Украины.

Запомнились люди, которые несли флаги европейского содружества и кричали: «Украина – превыше всего». Но ведь совершенно очевидно, что, вступив в Евросоюз (а это та самая, заветная мечта, которую лелеют многие), Украина лишится части государственного суверенитета. 

Кстати, интересное наблюдение: если в первые дни протестов было видно достаточно много европейской символики (пропорционально участникам акций), то в воскресенье – на порядок меньше. Это говорит о том, что людей больше волновало существование антинародного режима, который позволяет себе жестокий  разгон митингов молодежи, чем непосредственный вопрос евроинтеграции.

- Интересно, что понимали участники всех акций в защиту евроинтеграции под этим лозунгом? Вам довелось получить ответ на этот вопрос у самих митингующих?

- Развитие данных событий подтвердило правоту оценок социалистов относительно евроинтеграции. Народ устал от социально-экономической политики власти. Он хотел с помощью интеграционных процессов убрать власть, а это изначально порочный путь. «На шару» – чужим руками – демократии не завоюешь.

Надо сначала добиться демократических, социальных, экономических изменений в Украине. Через борьбу за них получить право называться социальным, демократическим государством и решать вопросы евроинтеграции.  

Напомню, что с такой позицией мы уже провели несколько пикетов перед воскресным митингом, чтобы донести до людей позицию СПУ: «Построим Европу в Украине!». Тогда возникали конфликты. Люди говорили, что мы против евроинтеграции и обслуживаем интересы власти. Но они несколько сбавляли пыл, когда мы конкретизировали лозунг: не с помощью Европы убирать режим В. Януковича, а для начала убрать режим президентской власти, а потом двигаться в Европу.

Теперь же, в прошедшее воскресенье, сами участники шествия, отвечая на мои вопросы, заявляли: «Да нам не столь важна Европа, как ликвидация режима олигархов и беспредельщиков в Украине».

Надо отметить, что среди митингующих, особенно молодежи, не было заметно четкого представления европейских реальностей. А ведь высокий уровень демократических и социальных прав в Европе – следствие жестокой и постоянной борьбы трудящихся, которая велась на протяжении многих десятилетий и даже столетий.

Подобные «майданы», которые у нас гордо называются «революциями» происходят там по несколько раз в год по самым разным поводам: против повышения цен на медобслуживание, против ликвидации бюджетного образования, против военных авантюр за рубежом и т.д. Очень часто эти выступления заканчиваются жестокими столкновениями с правоохранительными органами.

Последнее массовое выступление в Турции (которая давно имеет в Европе статус, столь желаемый для нас) проходило под экологическими и общедемократическими лозунгами. Эти протесты унесли жизни 5 человек.

 - Что Вы можете коротко сказать о  столкновениях поблизости администрации Президента?

- Я был там почти все время, когда летали камни, щиты и дубинки, клубился слезоточивый газ. И мне кажется, что показанное и сказанное в СМИ надо «делить на три». Так, нельзя однозначно  выдавать попытки безответственных политических активистов спровоцировать ОМОН за продуманную провокацию. Просто молодым ребятам – по-своему искренним, но бестолковым – кто-то внушил, что именно так и должна выглядеть революция (бросать камни, бить стекла). Все это следствие плохой организации, при которой люди абсолютно не представляли, что делать дальше.

Другой вопрос – почему власть спокойно реагировала на то, что протестующие подвели к зданию трактор (видимо, с целью сломать двери в здание). Никто всерьез не хотел рисковать жизнью и здоровьем во имя абсолютно не понятных целей. И те попытки обострить ситуацию, которые предпринимались небольшой группкой активистов, выглядели как театральное действо. Впрочем, за него пришлось заплатить: была и кровь, и бинты, и кареты скорой помощи.

Еще более отвратительным спектаклем являются попытки разрушения памятника Ленину. Сам бы Ленин, скорее всего, отнесся бы к таким игрищам с едкой иронией. Как участник настоящих революций, он не мог не понимать, что в любом движении, даже самом широком и демократическом есть  радикальное крыло, есть умеренная часть, а есть маргинальная пена.  Именно такой пеной  являются борцы с памятниками. В случае плохой организации политической борьбы эта пена может становиться наиболее заметной для внешнего наблюдателя и  короткое время  определять  отношение к движению в целом.

Но эти люди не способны добиваться стратегических целей, путаются под ногами, раскалывают ряды последовательных борцов.  В колоннах, шедших на Майдан, было много людей социалистических, марксистских взглядов, были оппоненты Ленину и большевикам, которые не приемлют подобные методы расправы с  неудобными страницами истории. Они задают правомерный вопрос: «О какой Европе можно говорить, если мы начинаем свой путь со слома памятников?»

Собственно говоря, иррациональное стремление к разрушению памятников революционерам  и есть подсознательное признание собственной  политической  инфантильности.  Давайте говорить прямо: если бы сегодняшние протесты возглавляли герои революции 1917 года, мы бы уже праздновали победу.

 - Игорь Николаевич, многие участники акции верят в то, что сменив сегодняшнее руководство страны, Украина решит многие социальные, экономические, демократические проблемы.

 - Опыт «Майдана-2004 года» свидетельствует об обратном. Я хорошо помню те времена. На трибуне перед митингующими выступал Юрий Шевчук, он в перерывах между песнями  повторял: «Люди, будьте бдительными, не дайте себя обмануть!» А в ответ слышал: «Да, Ющенко! Да, Ющенко!»

То есть, наиболее наивная часть протестующих связала свою судьбу не с самоорганизацией, а с волей «доброго барина». Чем это все закончилось – мы знаем.

 Рискую вызвать недовольство читателей, но считаю, что вероятность подобного исхода сегодня даже выше, чем после "майдана" в 2004 года. Это произойдет, если  мы не научимся солидарности, взаимодействию всех демократических организаций. Нужно понять, что необходима длительная, последовательная борьба за свои права, а она предполагает коммуникацию в виде широких, постоянно действующих, демократических объединений, «фронтов», «блоков» и т.д.

Вспомним недавние пикеты против принятия реакционного трудового кодекса, закона который ограничивает свободу мирных собраний, против начала приватизации железных дорог, против коммерциализации высшего образования. Каждое из этих мероприятий собирало максимум несколько сотен человек.

 Возможно, судьба нынешней Украины была бы другой, если бы люди выходили тогда под стены Кабмина и Верховной Рады, таким  же количеством, как сегодня.

 Нельзя ожидать существенного улучшения жизни, если выходить раз в 5-10 лет на большие митинги, когда уже «допекло». В этом случае мы всегда будем массовкой, которая годиться только для участия в разборках между олигархами.

 - Оценивая последние события, происходящие в центре столицы, с какими заявлениями выступает руководство партии? Будут ли социалисты в дальнейшем принимать участие в акции за евроинтеграцию?

  - Мы стоим на четкой позиции долговременной защиты интересов трудящихся Украины, вне зависимости политической конъюнктуры. К сожалению, практика политической жизни Украины такова, что основные оппозиционные и провластные партии используют трудящихся в своих интересах.

 Позиция СПУ четко изложена в Заявлении Политисполкома СПУ«Не допустить гражданского противостояния и раскола Украины!». С целью консолидации общества и возвращения его в правовое поле Социалистическая партия Украины требует наказать виновных в кровопролитии 30 ноября и 1 декабря этого года, отправить в отставку Кабинет министров и сформировать правительство народного доверия, обеспечить возвращение государства к парламентско-президентской форме правления и провести досрочные выборы парламента.

Участники демократических протестов (а не профашистские силы, играющие свою игру) всегда могут рассчитывать на самую широкую поддержку Социалистической партии. К этому нас обязывают не только программные, теоретические документы социалистов, но и наша гражданская, чисто человеческая позиция. Украина и ее народ достойны лучшей доли!  

Беседовала Любовь ИСАКОВА,

журналист